В этой сфере достигнут, кажется, идеальный вариант: кто именно является сейчас министром, по-моему, мало кому из ульяновцев известно.
Сам я в последнее время слышу два имени и зачастую оба с приставкой и.о. министра здравоохранения. Это варяг Александр Гашков и Анна Минаева. Принцип, по которому они оказываются этим и.о., неизвестен. Пришли они на смену москвичу Виктору Мишарину, подавшему в отставку после приезда в Ульяновск Алексея Русских. С момента же прихода Сергея Морозова на пост губернатора в регионе сменилось до десятка глав минздрава. Для Морозова это было каким-то своеобразным хобби: назначать нового человека, а предшественника отправлять либо под суд, либо на все четыре стороны. При этом все понимали, что их попадание под суд - дело искусственное, поскольку за все в облправительстве отвечает первое лицо, которое, однако, всегда выходило сухим из воды. Министры же здравоохранения мелькали, как в калейдоскопе.
Но любой министр областного правительства - это вообще-то не про область. Это связующе звено между регионом и федеральным центром, человек, призванный в нашем случае отстаивать интересы областной медицины, а значит - ульяновцев перед Москвой. Интересы же в России вообще и в функционировании системы здравоохранения, в частности, держатся во многом на личных связях. Даже если федеральный министр сменится, в его министерстве всегда будут люди, работающие в этом ведомстве долго и узнающие тебя, приехавшего из региона. Вот этому-то механизму и не давал внутриобластной министерской чехардой Морозов сформироваться. Ведь если жители региона не в состоянии запомнить имя своего министра, точно также не помнят его, вероятно, и в Москве. Тем более появляются они у нас как бы из ниоткуда - из подмосковной больницы, как Мишарин; из одной из районных больниц нашей области, как Гашков; из главврачей детской больницы, как осужденный Рашид Абдуллов; из фонда медстрахования, как осужденный вместе с Абдулловым Павел Дегтярь. Не успевали они побывать в федеральном Минздраве, как слетали со своих должностей в Ульяновске, не только не установив какие-либо связи в Москве, но и, пожалуй, даже и просто не познакомившись там с кем-либо, от кого зависит состояние областного здравоохранения. В результате этой отрасли и здоровью ульяновцев наносится, я считаю, реальный и серьезный ущерб.
Осенью прошлого года, в разгар очередной волны пандемии коронавируса, тогдашнее руководство области активно обсуждало проект строительства инфекционного госпиталя, на который до двух миллиардов рублей выделит Москва. Это должно было быть либо быстро возводимое лечебное учреждение, поскольку вирус наступал и времени на раскачку не было, либо капитальный объект, рассчитанный не только на прохождение нынешней пандемии, но и на будущее. Но скоро все разговоры о строительстве госпиталя прекратились, а Виктор Мишарин сообщил, что федеральный центр денег на него не выделяет. Подозреваю, что Москва не видела надежного, хорошо ей известного переговорщика от области, каковым должен быть авторитетный и уважаемый министр здравоохранения региона. Но у нас на этой должности все морозовские годы были проходные фигуры, не имевшие времени на обретение авторитета не то что в Москве, но и у себя в Ульяновске.
И вот итог: в стране свирепствует новая волна коронавируса. У нас в области она свирепствует пуще, чем где-либо, и заболевает ковидом в три раза больше людей, чем, например, в Нижегородской области, если иметь в виду, что ее население в четыре раза больше нашего. Одно за другим лечебные учреждения региона вновь перепрофилируются под инфекционные, прекращая прием профильных пациентов, чем их здоровье, а иногда и жизнь ставятся под угрозу. Гашков в интервью телеканалу «Россия-1» сказал, что если так пойдет и дальше, нековидных больных просто негде будет лечить. На горизонте забрезжил просто-таки коллапс областного здравоохранения, выйти из которого будет, видимо, сложнее, чем из пресловутой оптимизации. Не давая министрам укрепиться в должности и наладить личные контакты в Москве, Морозов и сам ведь, судя по этому несостоявшемуся строительству госпиталя, был никаким. По жизни его вел с 2004 года Сергей Кириенко. Еще будучи главой Росатома, Кириенко обеспечил двумя крупными проектами Димитровград - Центром ядерной медицины и ядерным реактором на быстрых нейтронах. Кириенко гарантировал 16-летнее правление Морозова, его избрание в Госдуму и должность во фракции «Единой России». Во всем этом был, возможно, какой-то и личный интерес Сергея Кириенко. Инфекционный же госпиталь, его необходимость у нас интереса могли не вызывать. И доказывать в Москве, что госпиталь остро нужен, что ситуация с ковидом и всем здравоохранением региона близка к катастрофической, предстоит Алексею Русских. Не проекты железяк в область тащить, а для начала действительно жизненно важные объекты.
Василий МЕЛЬНИК